дворянский социолект

, ед.

  В теории культуры речи: один из социолектов русского общества XVIII - начала XX вв. и, прежде всего, жаргон "большого света" (русское дворянство не было "однородным"), намеренное отстранение которого от остального населения обеих столиц и провинции приводило и к отличиям в языке, культивировало замкнуто узкие речевые нормы. В XVIII - XIX вв. при Царском дворе господствовали немецкий и французский языки, культовым языком оставался церковнославянский. Многие исследователи считают, что притягательная сила французских речений объяснялась относительной легкостью языка и обилием готовых штампов (французский язык очень идиоматичен), при помощи которых можно было свободно, без особого мыслительного напряжения вести светскую беседу. Сосуществование в одной господствующей социальной группе немецкого, французского, русского и церковнославянского языков привело к тому, что славянские и французские слова стали восприниматься как две формы высокого стиля, а славянизмы и варваризмы - как его единицы. В творчестве писателей, одинаково хорошо владевших несколькими языками, это приводило к обогащению русского литературного языка (например, Н. М. Карамзин на основе латинизма индустрия и русизма промысел при помощи церковнославянского суффикса -ость создал псевдославянизм промышленность, а на основе немецкого слова социетет при помощи церковнославянского корня аналогичным путем образовал общественность). В русском языке появились тысячи слов с этими и другими суффиксами, созданных на основе церковнославянских или русских корней, и почти все они - кальки или гибриды с французского или немецкого (см. статью Славяно-русизм). Пуристы того времени, ревнители старины, отвергали подобный путь обогащения русского лексикона, и прежде всего за использование в непривычном значении суффиксов высокого стиля. Так адмирал А. С. Шишков, бывший министром народного просвещения, называл следующие слова-кальки "юродивым переводом": трогательный, занимательный, сосредоточить, представитель, начитанность, обдуманность, оттенок, проявление, развитие, влиять, попасть под влияние, выявлять, уважение, соображение, вдохновить, вдумчивый, закономерный, замкнутость, занятость, невмешательство, нервничать, международный, обусловливать, осмыслить, переживание, равноправный, соотносить, витать, довлеть, утонченность, голосование, настроение, сдержанность, печать ("пресса"), насущный, прилежный, деятель, творчество, сосредоточенность, сплоченность; существовали и семантические кальки: обыденный = "однодневный" и "ординарный". В пушкинские времена была развернута борьба между "шишковистами"-пуристами и любителями иностранных слов, отразившаяся в городской развлекательной журналистике. О. И. Сенковский (Барон Брамбеус) писал: "Не могу же я в модном трактире ни написать, ни произнесть при порядочных людях по твоим правилам и примерам, грамматика: "внемли гласу моему, о лакей; в сем супе плавают власы, я не хочу сего супа, подай мне оных цыплят, кои столь пахнут маслом, а посему и долженствуют быть очень вкусны, а также прибавь к оным зеленого гороха, дабы покормить их хотя бы после их смерти, ибо упомянутые цыплята, по-видимому, умерли от голода, как сие видно из их кожи, объемлющей одне только кости". "Шишковисты" подвергали осуждению целые обороты, готовые формулы-фразы: Это было первый раз, что..; Он никогда не был так здоров; Ты немедленно оставишь этот дом; Поговорим ли мы, наконец, серьезно? Он превосходил в искусстве самого себя; Если у нас чего и нет, это единственно по той причине, что... Словообразовательные модели заимствовались из церковнославянского языка, а значения слов - переводы из западноевропейских языков. Следует помнить, что в современном русском языке осталось не так уж много истинных славянизмов, и их число постоянно уменьшается, но псевдославянизмов огромное количество (подсчитано, что за 88 лет, от "Словаря церковнославянского и русского языка" под ред. А. Х. Востокова (1847 г.) до "Толкового словаря русского языка" под ред. Д. Н. Ушакова (1935 - 40 гг.) около 10 000 подобных слов вошло в литературный язык). Калькируются следующие выражения: влачить жалкое существование; питать надежду; нужно набраться терпения; он далек от этого; он накинулся на...; в нем найдешь то, что...; пахнет стариной; он начитан; выкинь вздор из головы; он играет роль; принести извинения; сделать блестящую карьеру, сделать блестящую партию; дал себе труд; это обходится много дешевле; он совершенно потерял голову; наберемся терпения и мы; сострадательны к ближним как никто; носит характер неопределенности; он интриговал; это имело роковое значение; рассчитывать на кого-л.; делать кого-л. несчастным; иметь жестокость; предшествовать кому-чему-л.; пройти молчанием (в современном русском языке обойти молчанием); разделять чьи-л. мысли или чувства; прежде нежели сказать; слишком умен, чтобы не понять; иметь что возразить; иметь что-н. против; считаться с кем-л.; человек такого закала; раз он взялся - непременно сделает; от всего сердца; со временем; делать вид; придавать чему-л. цену; отделаться испугом; иметь место; оставить службу, дом, город и множество других. Весь метафорический язык столичного света в XVIII в. - сплошной "галлицизм": зеркало души (глаза), губительная сталь (сабля), врата мозга, на первый взгляд, на краю пропасти, вопрос жизни и смерти, задняя мысль. Переведенные метафоры долгое время были символами, недоступными для непосвященных. В начале XIX в. создается замечательная книга русского энциклопедиста-просветителя "Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков". А. Т. Болотов оставил точный языковой портрет того дворянина, с речи которого и началась современная литературная речь. Равняясь на его язык и язык ему подобных, составляли в то время академические словари. При освоении иноязычной лексики у представителей разных возрастных групп возникали расхождения в понимании содержания ее единиц, и это приводило к созданию калек с разными значениями:

  слово старшее поколение младшее поколение

  admirer 'сойти с ума' 'изумляться, восхищаться'

  charme = церк. 'прелесть' 'ересь' 'прелесть'

  elegant = 'приятный' 'приемлемый' 'элегнтный'

  brilliant 'блестящий' 'блистательный'

  interesant 'занимательный' 'привлекательный'

  Прислуга при общении с господами заимствовала многие слова и выражения д. с. Отсюда такое количество калек в русском просторечии: по-ихнeму; была покрывшись; надобно, чтобы; водить за нос; иметь зуб на кого-л.; работать как вол; я имею вам сказать. Щеголи XVIII в. внесли в русскую разговорную речь множество междометных галлицизмов: Кстати! Правда! Хорошо! Да ну! Черт возьми! По чести! Истинно! Честью клянусь! А как же! Что за мысль! Какая глупость! Какой ужас! Боже мой! О небо! Пустяки! Галиматья! Славно! Бесподобно! Шутки прочь! Были калькированы обращения: радость моя, душа моя, ангел мой; дисфемизмы: до безумия, я умираю; я падаю; шутишь! Привязался ко мне! Отцепись! Я отвязался от него. В целом же, французский и немецкий языки, по словам В. В. Колесова, сыграли роль живой воды, освежившей интеллектуальные возможности русского языка. С языком, литературой, искусством пришла европейская культура. Возможность испытать на себе воздействие чужой культуры дворянство получило как сословную привилегию, но результатами этого воспользовался русский язык. Ритм тургеневских фраз, особенности построения предложений, реплик "совершенно французские", но русские читатели этого не замечают. И А. С. Пушкин, и Н. М. Карамзин попросту злоупотребляли галлицизмами, но их предложения не кажутся "перелицованными" с французского. Исключение составляют лишь некоторые языковые явления, например, независимый деепричастный оборот, который встречается в текстах И. И. Дмитриева (Пошедши к нему, спрашивал он меня), П. А. Вяземского (Сердце как-то билось, садясь в коляску), Л. Н. Толстого (Проезжая деревню, в коляске сломалось колесо), А. И. Герцена (Бродя по улицам, мне наконец пришел в голову один приятель).